Печатное слово обладает надо мной огромной властью, так что аппетитные описания вызывают желание не только самой слопать что-нибудь вкусненькое, но и приготовить обед из десяти блюд и полусотни ингредиентов.
Поэтому перед выходными я предлагаю вам список книг, которые разбудят ваш аппетит и вдохновят на кулинарные подвиги.
Читала Читака — Ирина Новикова, книголюб
Не буду скрывать, друзья, любимый мой вид досуга — залезть в кресло с ногами и с книжкой, поставить рядом тарелку с фруктами или бутербродами, и наслаждаться чтением и едой. Правда, моя противная собака считает, что книга и угощение приготовлены специально для нее, и пытается отобрать и то, и другое.
1.Николай Гоголь «Старосветские помещики»
Никто не сравнится с Гоголем в описании еды, из всех «Мертвых душ» я помню только обед у Собакевича. «Старосветские помещики» — трогательная повесть, после которой хочется к бабушке в гости, на теплую кухню, за накрытый стол.
«- А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь?
— Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? Разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?
— Пожалуй, хоть и рыжиков или пирожков, — отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками.
За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушеными рыбками и прочим».
2. Эльчин Сафарли «Рецепты счастья»
Книга, после которой хочется немедленно открыть собственный ресторанчик.
Стамбульский ресторан «У Хасана» на шесть столиков, владелец, его собака и настоящая еда. Это не только список рецептов (вкусных и вполне осуществимых), это вкус самой жизни: горький, сладкий, пряный и острый, только не пресный.
«Я не зря сегодня вспомнил о пастиле. Бабушка Лале советовала ее тем, чья «надежда устала». Именно так она называла состояние, нынче переживаемое мною да и, думаю, многими. Холода ведь: серо, слякотно, иммунитет к хандре ослабевает. И в такие дни не хочется ничего, кроме тепла воспоминаний, особенно если недавно ушел тот, кто, видимо, должен был уйти».
3. Ги де Мопассан «Пышка»
Без французов никуда, какая высокая кухня без французского акцента. Это они, гурманы и сибариты, задают тон всему миру в искусстве наслаждаться жизнью. Рассказ «Пышка», разумеется, не о еде (а о падшей женщине, у этих французов не одно, так другое), но описание обеда в дилижансе одно из любимых в литературе.
«Сначала она вынула оттуда фаянсовую тарелочку и серебряный стаканчик, потом объемистую миску, где застыли в желе два цыпленка, разрезанные на куски; в корзине виднелись еще другие вкусные вещи, завернутые в бумагу: пироги, фрукты, лакомства и прочая снедь, запасенная с таким расчетом, чтобы питаться три дня, не притрагиваясь к трактирной еде. Между свертками с провизией выглядывало четыре бутылочных горлышка. Пышка взяла крылышко цыпленка и деликатно принялась есть его, закусывая хлебцем, носящим в Нормандии название «режанс».
7. Елена Молоховец «Подарок молодым хозяйкам или средство ко уменьшению расходов в домашнем хозяйстве»
Читать, осознавая, что жизнь прожита зря: где рябчики? Где осетрина? Где, в конце концов, паштет из горного зайца? Молоховец написала свою книгу в 1861 году, она выдержала 29 переизданий, и в ней собрана масса полезных сведений: тут не только 4500 рецептов, но и правила сервировки стола, устройство кухни и комнат для прислуги. Это кулинарная песнь в прозе, это весь Гоголь, Гончаров и Тургенев в виде поваренной книги.
«Фазанов надо держать в перьях от 5 до 8 дней, затем надо их очистить, голову же отрубить, спрятать. Обжечь весь пух зажженною бумагою и пока мясо еще тепло от огня, крепко натереть всего фазана куском свинаго сала или маслом завернутым в ветошку, чтобы очистить фазана от корней пуха и мелких перьев. Потом грудь нашпиговать шпиком, изжарить в масле в кастрюле, поливая его беспрестанно горячим маслом с 2-3 ложками кипятка и смазывая сметаною, выложить на блюдо, прикрепить к шее голову с перьями, воткнув ее на палочку, убрать бумажкою брыжею, а перья от хвоста воткнуть в жаркое; переложить на блюдо, подлить соусу, в котором жарился. Хвост же и голову, держа в руках за перья, надо обжарить сперва в горячем фритюре».
4. Петр Вайль, Александр Генис «Русская кухня в изгнании»
Книга, по которой я училась готовить на заре супружества (чего, спрашивается, еще ждать от филолога). Бедный мой муж попробовал и мясо, тушеное с хлебом и пивом, и кролика в сметане, и прочие изыски. С большой теплотой и юмором авторы пишут о еде как об основе бытия. Подход, достойный уважения и подражания (но мясо в пиве с хлебом — редкая гадость, даже не пробуйте).
«Женщина этот борщ готовит с внутренними, а иногда и наружными слезами. Для нее он символ векового рабства, и она варит его, оплакивая свое поруганное детство, утраченную юность, безвременную старость. К борщу ее приковывают цепи, и рано или поздно женщина решает, что ей нечего терять, кроме них. Мужчина подходит к борщу как дилетант, как любитель. Непрофессионалу свойствен творческий интерес к чужому делу. Поэтому борщ для мужчины связан с гордостью, а не с унижением».
5. Питер Мейл «Год в Провансе»
В центре повествования — семейная пара, которая купила дом на юге Франции и переехала из Лондона в деревню. Они делают ремонт, знакомятся с соседями, играют в петанк и едят, едят, едят. Описания бесконечных застолий и поиски мишленовских ресторанчиков так убедительны, что от страниц буквально пахнет фуа-гра и свежим хлебом, и некоторым (совсем крошечным) гастрономическим снобизмом.
«Мы купили красные перцы, для того чтобы зажарить их на гриле, и большие коричневые яйца, и козий сыр, и салат, и блестящие розовые луковицы. А когда корзина заполнилась доверху, мы перешли дорогу и купили полутораметровый багет – gros pain, которым так вкусно собирать со дна тарелки остатки заправки из оливкового масла и виноградного уксуса. В булочной было многолюдно и шумно, пахло теплым тестом и жареным миндалем, добавленным в утренние пирожные…».
6. Жоржи Амаду «Донна Флор и два ее мужа»
Жаркая Баийя, кипение страстей, карнавалы и повседневная магия. Жизнь доны Флор, бурное замужество за обожаемым Гулякой, внезапное вдовство и второй, счастливый брак со скучным фармацевтом Теодоро (и еще более счастливое воссоединение с призраком Гуляки). В начале каждой главы — совершенно умопомрачительные рецепты бразильской кухни. Кому черепахового супа?
«Если же ваш гость пожелает еще более изысканного блюда, чего-то совершенно особенного, словом, пищи богов, тогда подайте ему красивую, молодую вдову, омытую слезами печали и одиночества, приправленную скромностью и трауром, разогретую на медленном огне запретного желания, которое придает ей аромат греховности».
До встречи в следующую пятницу,
Ваша Читала Читака!
